|
|
|
 |
«Я сниму твою боль, родной...»
Кинель-Черкасский район: Татьяна Апполонова
- единственная тимашанка. которая в афганскую спасала советских солдат в
«осином гнезде» Кандагара. Сегодня она - социальный работник
«Размытая граница»
Родилась Татьяна на Пянджской заставе. Её отец-офицер Михаил Прибыков -
служил на одном из самых тревожных участков границы страны - советско-афганском.
В детстве Татьяна постоянно примеряла папину кобуру и фуражку, сопереживала
рассказам бабушки о голоде 20-х: о том, как она вместе с братьями и сестрами
отправилась из Челябинска в Термез к дяде, о том, как родственника убили
басмачи, а её чуть было не похитили торговцы людьми. Однако не прельщала
военная служба Таню, она, как все девчонки, наряжала кукол, играла в «в
дочки-матери». Рано стала читать, школьницей помогала старшей сестре в больнице
- ухаживала за больными, делала им уколы, ставила системы (тайны милосердия
постигала на игрушках да подушках). Татьяна сделала свой выбор, который
никого не озадачил. Поступила в медицинское училище. «Чтобы создать оазис,
не нужно землетрясения», говорит восточная мудрость. Но во второй половине
70-х те края затрясло. Государственная граница с южным соседом, отличавшаяся
пусть и относительной, но стабильностью, превратилась в «горящую черту».
Моджахеды вышли к реке Пяндж, заняли господствующие высоты и стали разбойничать
уже и на советской земле. Об оазисе пришлось забыть; впереди людей ждала
война. Сначала - афганская, длившаяся 9 лет и 51 день. Война, оправданная
в контексте политических событий 28-летней давности, но не оправданная потерей
свыше 14 тысяч Солдат России - достойных памяти и благодарности потомков.
Затем - гражданская. Те же моджахеды, только уже 90-х, науськивали местных
жителей на некоренных: «Ты русский пограничник, иди домой. Для моджахеда
ты мишень живой»... И люди, приросшие к этим краям корнями, бросая всё нажитое,
продавая за бесценок квартиры, а то и просто оставляя двери домов открытыми,
выезжали с благословенного юга, ставшего горячей точкой. Татьяна, её младший
сын Юра и мама - Зинаида Яковлевна - оказались в Тимашеве. Женя - старший
сын - выехал с границы в 2006-м, когда Россия передала её охрану таджикской
стороне. Таня говорит, что её мама до последнего своего часа просила вернуться
обратно на юг, уж очень скучала по ставшим почти родными соседям; по той
дружбе, которая помогала жить. И которой так и не обрела на волжской земле:
- Как-то прочла: «Не бойся врага. В худшем случае он может убить. Не бойся
друга. В худшем случае он может предать. Бойся равнодушных. Они молчаливо
способствуют людскому горю». Сильно разобщены здесь люди. Не возможно не
согласиться, но... В Таджикистане и ныне «размытая граница»: пусть и не
в таких объёмах, но наркотики просачиваются через Пяндж. А в 90-е наркобизнес
был основной статьёй доходов для местного населения. Сегодня далеко не все
жители «повязаны» на «дури»: многие уехали на заработки в Россию. Но и там,
и в РФ народ борется. Кто за выживание, а кто за обогащение. Это не в оправдание
людей. Это просто констатация одной из причин разобщённости населения некогда
единой страны. И сейчас так мало людей, которые не боятся взять ответственность
не только за себя, но и за других. Таких, как Апполонова. В ней ответственность
и неравнодушие - от жизни на границе, от отца, участника Великой Отечественной
войны, от Афганистана.
Я была на войне...
В 1981-м Татьяна устроилась на работу в Душанбинский госпиталь №25/28 в
группу медицинского усиления (ГМУ). Посмотрев на «нежное создание », воспитывающее
двух сыновей, с сомнением спросили: «Ты вообще понимаешь, что тебя здесь
ждёт? Здесь кровь, боль, а ещё в любой момент группа должна быть готова
к вылету. Там опасно: возможны обстрелы и на земле, и в воздухе, там «духи»...
Однако «создание» проявило удивительную настойчивость. Но первый полёт оказался
жутким: по сей день в памяти крутится ощущение бешеной езды на гоночном
автомобиле (это когда вертолёт летел на двух-трёх метровой высоте над дорогой).
Потом, обтекая с двух сторон окна салона, проносились мимо скалы - летели
по ущельям. Казалось, у самых лопастей вставали серые склоны, опрокидывались
набок. Машина с каким-то невероятным креном делала разворот и снова, как
с крутой горы, проваливалась в ущелье. И вот в иллюминаторе - дым, пламя,
взрывы - значит, подлетели к точке. Последовала посадка на пятачке. И -
первые раненые. Один из них - молоденький парнишка с залитым кровью лицом:
оно буквально испещрено осколками стекла. Хирург занят тяжёлыми. Что делать?
И Татьяна приняла решение. Поставила бойцу обезболивающие уколы, промыла
его раны перекисью, обработала их йодом и спиртом, извлекла пинцетом мельчайшие
крошки стекла, затем наложила швы, перебинтовала, эвакуировала к вертолёту.
И - опять к лежащим в тени карагача воинам. Вовремя оказать первую помощь
бойцам, погрузить их в вертолёт, доставить в госпиталь - такова задача ГМУ.
Но этим дело не завершалось. Впереди медиков ждали долгие часы у операционного
стола, полные тревог и сомнений: в иные дежурства, длившиеся и 10, и 15
часов, оперировали до 20 раненых. Гибли и калечились люди. Многие не дожили
и до двадцати. Когда Татьяна рассказывала о погибших в неравном бою десантниках,
невольно вспомнились слова одного политика: «Старики объявляют войну, а
умирать идут молодые». - Знали, что летим не спасать ребят, а эвакуировать
погибших. Но когда увидела бездыханные крепкие тела, лежавшие рядком, залитые
кровью лица.... Все как на подбор - ростом под два метра, русоволосые украинские
хлопцы. Не выдержала. Заплакала... Ревела, когда отмывала кровь, искала
медальоны с именами. Несколько дней в глазах стояла эта жуткая картина:
за дувалом горят поле и искорёженная техника, а рядом в тишине - насупленные
санитары, несущие тех, кто совсем недавно, утром, радовались солнцу и прохладному
горному ветерку. Надеялись, скоро «дембель» и возвращение к родным днепровским
берегам. Но всё оборвалось для каждого из них одной пулей - не то американской,
не то израильской. Война продолжала собирать свою кровавую дань. В 1982-м
Татьяна, несмотря на уговоры руководства госпиталя, вернулась с войны: подрастал
сын, и надо было быть с ним рядом.
«Заявления не подпишем...»
Вот уже 15 лет Татьяна каждое утро спешит к семерым своим бабушкам. Первым
делом справится о самочувствии, потом приберёт в доме, заглянет в холодильник
и поспешит в магазин за продуктами, в аптеку за лекарствами, в сельскую
администрацию за справками на субсидии. Надо - так сделает уколы, массаж,
поставит систему. А то и на приём к врачу отвезет, не считаясь с личным
временем. Её трудовой день начинается ранним утром, а заканчивается поздним
вечером. Такова нынешняя реальность Апполоновой. Трудно ли работать с пожилыми
людьми? Вне всяких сомнений. Они разные, но объединяет их одно: на вопрос:
«Чьи вы, старики?» девять из десяти ответят: «Советские!». И их натруженным
рукам страна обязана мощью. А пенсии-то - нищенские: у большинства «шиш
в кармане, да вошь на аркане». Ладно, государство «кинуло», но лишь бы дети
не чурались. А ведь нередко случается и такое: - У одной бабушки сын вроде
бы живёт в достатке. Но никогда не предложит матери свою помощь. Ему труда
не составило бы довезти пожилого человека до районной больницы. Куда там!
Мы на её крошечную пенсию нанимаем для этого такси. Другая с ещё более драматичной
судьбой: сын и дочь рано ушли из жизни, с ней остались внуки-переростки,
живущие за её счёт. Так они только меня побаиваются - вот сейчас с участковым
и хлопочем, чтобы старшего призвали в армию. Хорошо помню экономную тётю
Настю, которую я долго уговаривала заменить старенький холодильник, ветхий
диван: «Ты же всю жизнь на сахзаводе проработала, деньги, пусть и небольшие,
есть!» Съездила я в Отрадный, выбрала вещи добротные и недорогие. Женщина
хоть последние месяцы жизни поспала на мягком... Так что Апполонова может
быть разной: строгой, требовательной, заботливой. Умеет и убедить, и настоять.
В зависимости от того, кто перед ней и какую проблему надо решить. Татьяна
и сейчас скора и легка на подъём. Живёт, работает с мыслью, что может и
обязана снять чужую боль. И её подружки по социалке без особого энтузиазма
идут с ней по селу: часто останавливается и подолгу разговаривает с земляками.
Кому-то подскажет народный рецепт от хвори, а кого-то просто успокоит добрым
словом. Поэтому на её слова, что скоро уйдёт от своих подопечных, последние
возражают: «Не подпишем заявления!». Скольким же она помогла в жизни! Действительно,
скольким?! А скольким ещё поможет! Силы - есть, опыту - хоть отбавляй, желание
- имеет место быть! [...]
Татьяна АЛЬМЕЕВА. Фото из архива Т.АППОЛОНОВОЙ
Эти и другие новости восточного региона Самарской
области за минувшую неделю в более подробном виде - в свежем номере газеты
«МолвА» (подписной индекс 42986. Для Борского и Богатовского районов
15422 областного «Католого российской прессы») |
